РУБОН - сайт военной археологии

Путь по сайту

Памятник на мемориальном захоронении узников шталага 337 и воинов освободителей

Памятник на мемориальном захоронении узников шталага 337 и воинов-освободителей      

            Наша семья сложилась вопреки ужасам войны. Один и тот же день 23 июня 1941 года стал переломным в судьбах моих дедушек. Дедушка по линии матери Буренин Иван Матвеевич (1912-1990) на второй день войны добровольно явился на призывной пункт Ухтомского РВК Московской области с собственным мотоциклом с коляской «Харлей Дэвидсон», приобретенным у семьи легендарного летчика-испытателя В.П.Чкалова. К дедушке по отцовской линии Гордейчик Александру Иосифовичу (1900-1977) война пришла в родную деревню Березовка Барановичского района Брестской области в тот же погожий летний день.

         Это были разные по темпераменту и характеру люди. Первый – русская душа нараспашку, скорый на подъем, на дружеское участие. Он был технически одаренным человеком, добросердечным, широким и светлым. Второй был скромным, немногословным, сдержанным на эмоции, домовитым белорусом, умело справлявшимся со всеми сельхозработами, хорошим плотником и знатоком леса, не курящим, сдержанно относящимся к алкоголю. Он быстро понял, кто, есть кто и что к чему. И в период оккупации принял для себя единственно возможный вариант поведения, который диктовался православной верой, христианским воспитанием и мироощущением. Не у одного его оторопь вызвал организованный гитлеровцами в сентябре 1941 года шталаг № 337 на ст.Лесная Барановичского района. Лагерные бараки располагались на территории бывшего военного Скобелевского полигона в непосредственной близости от хаты белорусского дедушки.

     На окраине деревни Березовка в один ряд, примыкая к лесу, стояли дома родных братьев Гордейчик – Александра, Федора, Викентия, Константина, Николая. Судьба их в годы войны сложилась по-разному. Первые двое были насильно мобилизованы оккупантами на работу плотниками в шталаг. Пользуясь возможностью, они помогали заключенным, проносили за колючую проволоку еду, одежду, лекарства.

    Помогая узникам, от лагерного сыпного тифа умерла жена Федора Иосифовича – Надежда Алексеевна Гордейчик (1904-1944). Пятеро детей остались без мамы. Сам Федор Иосифович Гордейчик (1896-1977) был связным партизанского отряда, ушами и глазами партизан, направлял проверенных людей к ним в лес. С большой долей вероятности через него держала связь с партизанами подпольная группа узников шталага № 337, которая организовывала побеги и которая упоминается в ряде источников. Федор Иосифович попадал под подозрение немцев, его несколько дней продержали, сильно избивая, в комендатуре на ст.Лесная. Родные и не чаяли увидеть его живым. Мне он запомнился как мастеровитый человек, радушный хозяин, умелый пчеловод. Федор Иосифович был в районе незаменимым специалистом по мельничному производству, имел большую семью и большое крепкое хозяйство.

      На собственном подворье немецким офицером был жестоко избит и Александр Иосифович за не устроивший оккупанта ответ. За брошенные сырые картофелины узникам едва не погибла и его супруга, моя бабушка Гордейчик (урожденная Лукьянчик) Мария Ивановна (1907-1974), которую спасла от расправы овчарка. Интересно, что эту служебную собаку оставил у семьи Гордейчик неизвестный пограничник, который лесами шел от самого Бреста и нашел приют в доме моего дедушки. Со слезами расстался он со своим четвероногим другом. Собака привязалась к хозяйке дома и ценой жизни защитила ее от немца.

       Сын Федора Иосифовича – Гордейчик Фадей (Тадеуш) Федорович (1925-после 2010) непосредственно сражался в партизанской бригаде им В.С.Гризодубовой. Из партизан он был призван в Красную Армию. Воевал в составе 137-й Бобруйской ордена Суворова стрелковой дивизии, был награжден медалью «За отвагу». После войны он служил в органах МВД по Самарской области, вышел в отставку в звании майора внутренней службы.

     Гордейчик Викентий Иосифович за непочтительное отношение к немецкому офицеру был отправлен в концлагерь Колдычево Барановичского района, где был замучен.

      Гордейчик Константин Иосифович какое-то время был старостой деревни, помогал партизанам, как мог ограждал молодых односельчан от отправки в Германию. Даже ему не удалось уберечь от насильственного угона на принудительные работы свою беременную племянницу Михайловскую Веру Ивановну (1914-1995), которая оказалась в Германии, потом в Австрии (г.Шпитталь-ан-дер-Драу района Каринтия) и там родила разнополых двойняшек, из которых выжила дочь Людмила Николаевна (р.1943). Молодой маме повезло, ее с ребенком забрала к себе австрийская семья, у которой, белоруска, работая, дождалась возможности вернуться в родные края. Жительница г.Барановичи Л.Н.Михайловская была признана малолетней узницей фашизма.

     После войны Константин Иосифович Гордейчик с семьей переселился в Польшу. И там неожиданно встретил «брата» Викентия, за которого выдавал себя чужой человек. На встрече земляков незнакомец стал юлить. Константин Иосифович обратился в польские правоохранительные органы. Не дожидаясь завершения проверки, незнакомец покончил с собой, повесился. По-видимому, это был некто из бывших полицаев Колдычевского лагеря, боявшийся разоблачения. Наш новоявленный поляк неоднократно посещал родные края. Односельчане с благодарностью вспоминали его мужественное поведение в годы войны, когда он свое вынужденное звание солтыса обратил на службу землякам.

     Младший из братьев Гордейчик – Николай Иосифович был холостой. После освобождения бывшего Новомышского района его призвали в Красную Армию. Он пропал без вести. Его имя значится на обелиске кладбища в д.Тартаки того же Барановичского района как погибшего за Родину местного жителя.

     Родная сестра братьев Гордейчик – Михайловская Екатерина Иосифовна была застрелена немецким летчиком, который, куражась обстреливал мирную деревню с воздуха.

    Вспомним всех поименно. Из односельчан многочисленной семьи Гордейчик встали под советские знамена их родственники – Каминский Анатолий Адамович (р.1925) и Лукьянчик Анатолий Семенович (1927-2007). Первый из них был легендарным разведчиком дальнего действия с безупречной боевой репутацией, он сражался в составе партизанского отряда им.А.М.Матросова, был участником многочисленных диверсий и засад. Он был награжден медалью «Партизану Отечественной войны» 2-й степени. Погиб в конце войны. Второй также участник партизанского движения, продолжил воевать в составе Красной Армии, освобождал Австрию, Венгрию и Румынию.

    Заслуживает упоминания еще один родственник из д.Березовка – поляк Каминский Адам, который по семейным данным воевал в составе отряда Армии Крайовой. За это он после войны был осужден и погиб в заключении в Сибири от несчастного случая.

     Близкие по жизни старшие братья Гордейчики Александр и Федор, наши праведники войны, помогавшие выходившим из окружения бойцам РККА, кормившие их и указывающие им безопасный путь, спасавшие узников шталага, ушли в светлые небесные обители в один год, похоронены на кладбище в соседней деревне Тартаки. Они же выступали в качестве свидетелей на уголовном процессе в Минске над 13-ю изменниками Родине из числа вспомогательной охраны шталага № 337 из так называемой украинской сотни. Предадим гласности имена этих извергов. Опустим их отчества, так как они запятнали имя отцов. Это компанифюрер Ярош Андрей и его подчиненные Синятинский Григорий, Коваленко Григорий, Штумпф Егор, Прикмета Иван, Джус Афанасий, Ковзалюк Федор, Чернобай Нестор, Обмок Тимофей, Чернобай Григорий, Хохлов Александр, Харьковский Семен, Гаевой Сергей. Об этом для Белоруссии беспрецедентном по масштабу следственных мероприятий процессу снят документальный фильм «За чертой» (Беларусьфильм, 1968г), режиссер Ю.Н.Дубровин (1937-1983). Копия этого уникального кинодокумента находится в нашем семейном архиве, как и фонограмма репортажа с этого примечательного процесса.

     По приговору военного трибунала Белорусского военного округа 28.12.1967г.  первые семеро были осуждены к высшей мере наказания, остальные – к 15 годам лишения свободы. Председателем трибунала был подполковник юстиции Николай Александрович Александров, государственным обвинителем – старший помощник военного прокурора БВО полковник юстиции Михаил Евдокимович Антонов. 

    Автор этих строк восьмилетним мальчиком видел, как в 1967 году двоих из них привозили сотрудники КГБ Белоруссии в д.Березовку на подворье деда, к тому самому колодцу, из которого брали питьевую воду для нужд администрации шталага. В годы войны скелетообразные узники на себе тянули телегу с бочками воды. Их, как лошадей, погоняли откормленные те самые обвиняемые. Именно тогда бывших полицаев привозили на место их военных преступлений.

Военнопленные на железнодорожной станции Лесная

Военнопленные на железнодорожной станции Лесная    

Изощренными зверствами охранников украинской сотни печально известен недоброй памятью шталаг № 337. Помимо голода, холода; расстрелов политработников, еврееев и других неугодных лиц; там работали душегубки, проводились медицинские опыты над узниками. Им насильно прививался сыпной тиф. Во всех отделениях шталага № 337 погибло более 80 тысяч военнопленных, партизан и гражданских людей. Гибели в Леснянском лагере избежали не менее трех десятков узников, которых спасли старшие братья Гордейчики.

      В числе спасенных от голода оказалась семья Бурениных, которую немцы насильно угнали из прифронтовой полосы Калужской области весной 1943 года. Причина угона – донос местного жителя о том, что глава семьи воюет на фронте, защищает Сталина. Начался крестный путь на Голгофу для 30-летней мамы Пелагеи Филипповны (1913-1985) и ее детей – дочери Людмилы (р.1936) и сына Анатолия (р.1938). Их гнали на ст.Полюдово Калужской области под обстрелом и под бомбежкой, далее везли в вагонах для перевозки скота. Пелагея переживала за мужа Ивана, ее тревожила и судьба родной сестры Анастасии (в замужестве Зубаревой, 1912-1997), троих ее детей и бывшей при них мамы Лаврухиной Евдокии Кирилловны (1893-1984). Как впоследствии выяснилось, все они также были насильно угнаны оккупантами из Жиздринского района и попали в концлагерь г.Алитус (Литва); претерпели свои муки, пребывая в услужении прибалтийских «фольксдойче» на сельскохозяйственных работах.

      В пути невольников почти не кормили, мертвые ехали вперемешку с еще живыми, нужду справляли на виду у всех. Все жестоко страдали от духоты, скученности и недостатка воды. Выматывали долгие стоянки на перегонах, когда предпочтение отдавалось проезду воинских эшелонов. Тяготы и ужас происходящего с Бурениными разделила землячка добрая женщина Наталья Любанова со ст.Палики, с которой Пелагея Филипповна держалась вместе. Угнетала неизвестность, боялись оказаться в Германии. Но выгрузили их на ст.Лесная Барановичского района и повели пешком лесной дорогой к д.Березовка. Конвоиры пристреливали изможденных, отставших от колонны людей. Потом они попали в специальные бараки на кощунственную так называемую дезинфекцию, когда обессиленных людей обливали поочередно ледяной и горячей водой. Начались лагерные мытарства со всеми сопутствующими концлагерям бедами. Невыносимые условия содержания дополнялись издевательствами охранников. Маленькие Буренины свои очередные дни рождения встретили за колючей проволокой. Анатолию исполнилось 5 лет, его сестренке Люсе – целых 7 лет. Это были совсем не радостные дни, дети пухли от голода, не в силах были кричать и только лежали молча на нарах и смотрели маме в рот. Пелагея Филипповна не могла вынести этого взгляда. Она бралась за любые лагерные работы, оставляя детей на попечение одного Бога; старалась раздобыть любыми способами крошки какой-либо еды. На какое-то время ей удалось пристроиться на лагерную кухню. В памяти Пелагеи Филипповны остался сердобольный пожилой повар-немец, который украдкой делал прибавку для детей в лагерную порцию. Он показывал «фрау» фотографию пятерых своих детей. На ломанном русском языке и жестами сетовал, что оторван от семьи и давал понять, что простым людям война не нужна.

Бывший малолетний узник Буренин Анатолий Иванович

Бывший малолетний узник Буренин Анатолий Иванович

      Вся семья в концлагере переболела сыпным тифом. Как остались живы, одному Богу известно. Любой день мог стать последним, в любое мгновение белорусский лес мог стать семейным захоронением Бурениных. Глухие выстрелы перемежались пьяными песнями, глушившими самогонкой остатки совести. Жутко чадили душегубки. Из отдельного барака страшно кричали женщины-бойцы РККА, не в силах молча переносить муки от пыток коменданта-«людоедки» и ее подручных. Садистскими наклонностями отличались и зондерфюрер Мюллер, немецкий охранник по имени Роберт, переводчик Гришка-«рябой». Последний, Егор Штумпф, на процессе в Минске был вынужден признаться в убийстве совершившего побег и настигнутого погоней в д.Березовка политрука уроженца Пензенской области Ивана Михайловича Куприянова (р.1915), героя боев 1938 года в районе озера Хасан, на момент пленения дважды орденоносца.

     В Леснянском концлагере царили жестокость, произвол, унижение. За малейшую провинность узников избивали палками, шлангами, плетками с вшитыми в наконечники металлическими предметами. Липкий страх сковывал, проникал в плоть и кровь. Леденящие душу сцены избиений преследовали даже ночью.

     Буренины в числе других узников страдали от паразитов. Всем им приходилось, преодолевая отвращение, есть черное мясо из полуразложившихся трупов животных; они были рады не утолявшему голод лагерному зеленоватому хлебу с опилками. А перед ними нескончаемым потоком проходили обреченные на муки и смерть. Ведь по своему назначению этот шталаг можно было отнести ко всем трем категориям концлагерей. Это был лагерь уничтожения, трудовой и сборно-пересыльный. В его 24-х с позволения сказать жилых бараках в разное время единовременно находилось от 30 до 55 тысяч человек.

     Осенью 1943 года в преддверие запланированного расформирования шталага усилился режим содержания заключенных. Началась «отбраковка» лагерного контингента, ликвидация истощенных, непригодных к работе, да и просто неугодных лиц. Возможностей выжить становилось все меньше. Единственной надеждой оставалось обращение за помощью к местным жителям, которым был разрешен доступ внутри лагеря. Что и как говорила Пелагея Филипповна плотнику Александру Иосифовичу Гордейчик, что объяснял последний лагерному начальству, ушло вместе с ними в небытие. Скорее всего она просила представить свою семью в качестве дальних родственников. Этот аргумент бывало срабатывал. Как бы то ни было, но факт налицо. Семья Бурениных в октябре 1943 года оказалась вне шталага, на подворье белоруса из д.Березовка. Хозяйка Мария Ивановна Гордейчик участливая и искренняя женщина, размещала бывших узников. Лагерные обноски сменились домотканой одеждой, со временем порозовели щеки малышей от простой деревенской пищи.

       Спустя годы прояснилось, кто был тот жалостливый дядя, принесший за колючую проволоку изможденным детям квашеную капусту и пряничек. Цепкая детская память не подвела Люсю Буренину, указав на А.И.Гордейчик. В памяти маленького мальчика Толи, ныне перешагнувшего 80-летний рубеж, запечатлелась картина, как они с сестренкой и другими ребятами ползали около барака, ели траву, лизали кристаллы калийных удобрений. Голод в лагере буквально сводил с ума.

     Пелагея Филипповна приняла деятельное участие в сельскохозяйственных работах белорусской семьи, оказывала помощь другим сельчанам, чтобы не быть обузой, пытаясь самой заработать на пропитание детей. Она была привычна к разному труду. Ее отец Лаврухин Филипп Абрамович (р.1893) имел большое хозяйство. Поэтому и был причислен к кулакам, обложен непомерным налогом, стал лишенцем, преследовался властями. И, к сожалению, предсказуемый финал человеческой драмы тех лет. Расстрел в феврале 1938 года в Брянске по приговору пресловутой тройки НКВД бывшего кустаря-одиночки по производству восковых свечей. Этого дочь так и не узнала до своей смерти в 1985 году. Перенесенные страдания спровоцировали рак прямой кишки и жизнь ее стремительно угасала несмотря на отчаянные попытки сына Анатолия спасти дорогую мамочку. Именно им обоим было суждено столкнуться с зловещим прошлым. На эскалаторе московского метрополитена Пелагея Филипповна неожиданно побледнела. И только дома она объяснила сопровождавшему ее сыну свое состояние. Во встречном потоке пассажиров на нее смотрел бывший шталаговский полицай.

     После войны, в 1956 году, дочь фронтовика, бывшая малолетняя узница Людмила Буренина вышла замуж за старшего сына спасителя русской семьи – Гордейчика Николая (1929-2005). В годы войны он со своими деревенскими сверстниками, двоюродными братьями Эдуардом, Чеславом, Иосифом Гордейчик, Владимиром Лукьянчик вредили ненавистным оккупантам как могли, сливали бензин, портили военное имущество.

       В этой семье мне посчастливилось родиться в 1958 году. Моя мама Гордейчик Людмила Ивановна осталась жить в ставшей ей родной Белоруссии. Мои родители по 34 года каждый проработали на Барановичском автоагрегатном заводе. Мама – ветеран труда, заслуженный донор. Она вместе с братом Анатолием Ивановичем Бурениным, бывшим кадровым сотрудником Министерства Внешней торговли СССР, имеют статус малолетнего узника фашизма. Анатолий Иванович возглавляет группу бывших малолетних узников по Мещанскому району Москвы.

      Так семья фронтовика Буренина Ивана Матвеевича, дошедшего с боями до Кенигсберга и Порт-Артура в составе легендарной 158-й Лиозненско-Витебской дважды Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии и прославленной 39-й Армии, породнилась с семьей белорусского праведника Гордейчика Александра Иосифовича, воевавшего с нацизмом мирным способом, облегчая участь несчастных и спасая обреченных на гибель. Русский мой дедушка получал боевые награды (медали «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За взятие Кенигсберга», орден Красной Звезды), благодарности от Верховного Главнокомандующего т.Сталина за освобождение и штурм городов, прорыв вражеской обороны; был удостоен знака «Отличный шофер Отечественной войны». Белорусский дедушка получал благодарности от спасенных людей – в т.ч. Бурениных, Рыбченко, Булиных, Евсейченко, Сочинских и других, оставшихся неизвестными, из разных регионов СССР. Он же даже вывез несколько узников, спрятав их в бочке, в которой доставляли в шталаг воду из местной речки Деревянка. Эта история о бочке, ставшей Ковчегом спасения, бережно хранится в семейной памяти. Время разметало спасенных по городам и весям, разным странам. Евсейченко и Булины осели в Барановичском районе, Александра Филипповна Сочинская с дочерью эмигрировали в Израиль. Установить судьбы других, о которых известны лишь города их рождения (жительства), весьма затруднительно.

     В начальный период существования шталага № 337 местные жители Барановичского района выменивали узников за самогон и продукты, выдавали их за родственников. «Цена» невольника – 100 яиц и четверть литра самогона. Бывшие узники становились им действительно близкими людьми и жили на подворьях белорусов до освобождения района Красной Армией.

    В августе 1944 года состоялась невероятная встреча моих будущих дедушек в д.Березовка. Через свою мать Федосью Яковлевну Буренину (1869-1948) фронтовик Иван узнал о месте пребывания своей семьи, о которой не было никаких известий с июня 1941 года. Пелагея Филипповна Буренина сумела отправить весточку своей свекрови в Москву тотчас после освобождения Барановичского района. А та, будучи малограмотной, сообразила переправить ее сыну в Действующую Армию. На «отлично» сработала полевая почта. Что это была за встреча трудно описать словами. Иван Матвеевич пешком шел 5 километров от ст.Лесная по дороге к д.Березовка. Шел по той самой дороге, по которой гнали людей в шталаг. Этой дорогой скорби, ставшей дорогой предвкушаемой радости, он шел навстречу семье, нашедшей приют у простых белорусов. На его груди блестела начищенная медаль «За боевые заслуги», в кобуре лежал трофейный браунинг, на плече висел вещевой мешок с гостинцами, которые собрали однополчане. Встреченный им в парикмахерской на ст.Лесная житель д.Березовка поляк Антоний Богданович (1905-1973), которого фронтовик расспрашивал, сумел на велосипеде его опередить. Так что, у околицы папу встречали дети, прячась за березки. Они его признали только тогда, когда он окликнул их по именам. Услышав взволнованные голоса, из дома выбежала жена Пелагея и бросилась на мужнину широкую грудь…

Буренин Иван Матвеевич за рулем мотоцикла. Лето 1941

Буренин Иван Матвеевич за рулем мотоцикла. Лето 1941 г.

    Быстро прошли дни краткосрочного отпуска мотоциклиста Буренина И.М. Солдату надо было возвращаться в действующую армию. Его семью на подводе на ст.Лесная вез будущий зять 15-летний Николай Гордейчик, которому уже легла на сердце русская девочка неведомым доселе чувством. Фронтовику не без трудностей удалось отправить родных поездом к месту довоенного жительства в Новокузьминский поселок на ст.Вешняки (ныне входит в состав Москвы). Помогли серьезные воинские документы, подписанные членом Военного совета 39-й Армии по тылу полковником Дмитрием Афанасьевичем Зориным (1901-1985).

     После войны Александр Иосифович Гордейчик работал лесником, был раскулачен, но избежал чекистской депортации и гибели от рук бандитов, которые наведывались в его крайнюю к лесу хату. Корю себя, что мало расспрашивал дедушку о военном лихолетье. Основательный хозяин, любитель молока и жареных рыжиков, после войны стал отцом еще двух дочерей. В общей сложности они с женой воспитали семерых детей, стали дедушкой и бабушкой для многочисленных внуков и внучек. До сих пор в их доме живут потомки дочери Галины и сына Вячеслава. Жив и колодец, как и жива память о наших семейных героях. Между деревнями Березовка и Тартаки в лесу находится воинское захоронение, где упокоились и узники шталага № 337, и воины-освободители из соединений 65-й Армии 1-го Белорусского фронта, в т.ч. умершие от ран в полевом подвижном хирургическом госпитале № 4319.

Вид на захоронение в деревне Березовка

     В течение ряда лет я занимаюсь историей шталага № 337, пытаюсь проследить судьбы выживших и погибших там узников. Веду широкую исследовательскую работу, переписываюсь с архивами, фондами, родственниками бывших заключенных. Пытаюсь своими скромными усилиями увековечить память страдавших в шталаге № 337 людей, отдать дань их мужеству и стойкости.

 

Фрагмент памятника в деревне Березовка

одна из мемориальных плит на месте братских могил

указатель места братских могил узников шталага 337 от дороги на Брест

Указатель места братских могил узников шталага 337 от дороги на Брест

     Сейчас передо мною уже большая панорама лиц, судеб, невероятных историй, как тех, кто был по разные стороны колючей проволоки, так и тех, кто имел косвенное отношение к шталагу № 337.

      Наиболее подробные воспоминания о шталаге № 337 оставил уроженец Кировской области бывший военнопленный Михаил Анатольевич Жилин (1903-1958). О шталаге давал ценные показания сдавшийся в плен Альфред Кремер (р.1918), военнослужащий 861-го состоявшего при концлагере охранного батальона.

     Для всех Гордейчик военной поры, в т.ч. для участников польско-советской войны 1920 года, пришельцы с Востока с их классовой большевистской идеологией оказались если не ближе, то понятнее нежели германские захватчики со своей человеконенавистнической идеологией и практикой. Да и чувство сострадания к гонимым, отверженным и обреченным перевесило все расчеты, ожидания, интересы. Эти «косы и бороны солдаты» были на своей родной белорусской земле, уже без польских панов, но между советской наковальней и нацистским молотом. Они выстояли, они не были расплющены, сохранили человеческое достоинство и честь. 

                                           Материал подготовил Гордейчик Игорь Николаевич, 1958 года рождения, уроженец г.Барановичи Брестской области, житель Москвы

Мы в "Facebook"

 

 

Мы в "Одноклассниках"

Мы "В Контакте"

Яндекс.Метрика